Как писать об истории XX века в школьных учебниках? 6 ответов без противоречий
На круглом столе «Как писать об истории XX века в школьных учебниках?», который прошел в рамках книжного фестиваля «Красная площадь», авторы вошедших в федеральный перечень изданий обсудили непростую тему, которая не оставляет равнодушными ни первых лиц государства, ни учителей, ни широкую общественность.
Есть ли цензура при написании учебников, как говорить в курсе по истории России о Сталине, почему культура важнее политики? Cобрали самые сложные темы и вопросы, которые позволят полностью отойти от позиции «Не читал, но осуждаю».
Кто и как пишет учебники?
Создание современного учебника — сложный и долговременный процесс, за которым стоит очень много людей. И сложность не только в точности и смыслах формулировок: ведь курс истории России в старших классах охватывает и XX век, и начало XXI столетия, что усложняет задачу. Помимо этого, важно придерживаться установленных нормативных документов, принятой концепции по отечественной истории, ФГОС и примерных программ.
«Если учебник не будет соответствовать Историко-культурному стандарту, он не попадет в Федеральный перечень учебников. Если бы вы представляли, сколько требований существует, вы бы поняли, что согласовать каждый материал крайне сложно», — пояснил Александр Данилов, д-р ист. наук, заслуженный деятель науки Российской Федерации, руководитель экспертного совета издательства «Просвещение» и автор самого известного в России УМК по истории.
Сейчас над каждым учебником работает коллектив авторов и методистов, их слаженная работа позволяет создать материал, который облегчает задачу педагогу и помогает детям лучше усвоить новую тему.
«Учебник — это катехизис знаний, который базируется на выверенной учеными базе, выраженной в Историко-культурном стандарте (ИКС). Сам процесс принятия ИКС был многообразным, диалогичным, насыщенным, в его составлении участвовали и ученые, и педагоги, и методисты, мнение всех акторов образовательного и просветительского процесса принималось и учитывалось», — пояснил Кирилл Кочегаров, к.и.н. заместитель главного редактора и зав. Центром историко-обществоведческих дисциплин издательства «Русское слово».
В концепции, принятой Министерством, изучение XX века раздвинуто с 10 класса на первую половину 11 класса. Это позволит детям лучше узнать важнейший период отечественной истории, а значит глубже погрузиться в непростые и для страны в прошлом, и для исторической науки в настоящем сюжеты.
Авторам важно взвешенно подойти к освещению сложных исторических периодов и показать картину объективно. Один из актуальных подходов при создании современного учебника – связь отечественной и всемирной истории, их параллельное изложение. Формат позволяет школьникам осознать включенность отечественных событий в мировой контекст.
Также важно не забывать о задаче патриотического воспитания, которое красной линией проходит через все учебные материалы.
«Решает эту задачу не только военная история, необходимо делать это с помощью культуры, освещения деятельности писателей и поэтов, исследовании повседневности, свидетельств современников», — пояснил Руслан Гагкуев, д-р ист. наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН.
На вопрос, есть ли в учебниках истории государственная цензура, ответил Александр Данилов:
«Ни разу за 30 лет работы мне не сказали, что я должен писать именно так и никак иначе. Выработалась лишь внутренняя самоцензура в том плане, что крайних оценок быть не может. Жизнь состоит из разных моментов. Полифония должна присутствовать и отражать реальное положение дел».
Еще одной сложностью, с которой авторам учебников и материалов необходимо считаться наравне с педагогами, это культурный уровень современных школьников. По мнению участников дискуссии, само изучение истории России в школе — вопрос социального характера.
«Когда мы с вами шли в школу, сознание общества было построено так, что школьник к 10-11 классу знал и понимал широкий круг тем. Задача учебного курса сводилась к необходимости донести, добавить, дополнить. Ребенок знал про войну со слов ее участников, про Гагарина, про научные и культурные достижения отечества. Уровень же современного школьника, который берет в руки учебник, не настолько высокий. Он может не знать, кто написал гимн России, хотя эта фамилия фигурирует практически везде... Произошел колоссальный разрыв в наследовании культурного кода. Наши дети могут не понимать, чем одна система и эпоха отличается от другой, — поделился опытом Валерий Клоков, автор учебников и учебных пособий по истории России издательства „Дрофа“, — Наша с вами задача сделать так, чтобы дети не потерялись. Чтобы то, что растворено в культуре и литературе, не только в истории, впитывалось. Если мы не решим эту задачу, то поставим себя под вопрос как нация».
Как подойди к сложным моментам в истории XX века?
История XX века, несомненно, самый сложный для изучения период. Авторам материалов важно понять, как говорить о голодоморе и войне, о терроре, о преступлениях, совершенных не только врагами внешними, но и самим государством.
«Мне в жизни выпало большое счастье работать над учебниками уже почти 30 лет. Мы с вами жили в то время, когда взгляды общества на историю России менялись стремительно. И вот что важно: учебники истории должны отражать, с одной стороны, достижения науки, а с другой стороны более взвешенно, чем в газете, события совсем недавние», — отметил Александр Данилов.
Все то, чем наше общество живет сегодня, куда мы стремимся, в чем видим цель и основы, лежит в истории XX века. Выбор модели развития страны, позиции на исходе и в начале столетия — все это необходимо объяснить детям и подать таким образом, чтобы школьники не почувствовали себя лишними или «угоревшими», как выражаются современные старшеклассники.
Как это сделать? Ответ на этот вопрос для руководителя экспертного совета издательства «Просвещение» очевиден:
«Учебник должен быть безусловно правдивым. Максимально объективным. Он не может излагать одностороннюю позицию. Историко-культурный стандарт в этом плане очень помог историкам и авторам, он не позволяет оставаться в рамках одного взгляда, требует подробного анализа темы».
Иногда у аудитории возникают вопросы, связанные с количеством строчек, по той или иной теме. Например, почему о революционерах в параграфе о состоянии общества накануне Революции 1917 года сказано больше, чем о консерваторах. Кто-то даже решается обвинять историков в призывах или симпатиях к случившемуся. Симпатии тут ни при чем: учебник должен смотреть не на всю массу событий, а выискивать причины случившихся фактов. В этом случае куда важнее понять, какие революционные идеи получили успех у масс, а какие издержки консервативной идеологии привели к общественному взрыву.
Современные учебники в принципе отличаются отсутствием крайностей в оценке XX века.
«Мы точно можем сказать, что нет ни восхваления советской эпохи, ни самобичевания, которое появилось два десятилетия назад», — отметил Руслан Гагкуев.
Можем ли мы совсем уйти от оценок? Вряд ли. Но причина этого кроется не в непрофессионализме авторов, а в сущности самого общества — меняющегося и выросшего на том или ином культурном коде, который нельзя вычеркнуть.
«Я представитель детей перестройки. Наши учебники 90-х годов запаздывали на эпоху: Союз рухнул, а мы все еще учились на его материалах и позициях. Любой консенсус относительно истории не может быть окончательным, потому что общество живое. Мы воспроизводим свое представление, мысли своих современников. Конечно, мы стремимся к объективности, но совсем лишать учебник оценок, закладывая истину в прокрустово ложе, не можем», — объяснил Кирилл Кочегаров.
Александр Данилов на правах автора самой известной линейки учебников по отечественной истории, поделился опытом описания событий по историческим меркам недавних:
«Знаете, чем я действительно горжусь? Мы писали учебник по истории XX века в условиях, когда в 1993 году в Москве шли бои. Спустя 10 лет к нам приехал один из телеканалов и спросил, хотим ли мы поменять свои слова, по-другому описать события девяностых. Мы показали им текст и задали встречный вопрос: „А вы бы здесь что-то изменили?“. Корреспонденты перечитали и ответили „Нет, все так“».
О наболевшем: что насчет сталинского террора?
Любая открытая историческая дискуссия, даже если она посвящена культуре XIX века или созданию фильма про князя Владимира, рано или поздно сводится к наиболее проблемным точкам XX столетия. Война за правду в сознании общества еще не утихла и вряд ли утихнет когда-либо.
Александр Данилов высказался по вопросу однозначно, но в контексте школьного курса. Отношение к Сталину даже за последние 30 лет менялось, и не раз. В силу личных обстоятельств каждый смотрит на эту фигуру по-разному. Но историки не могут работать с голыми эмоциями постфактум, они исследуют причинно-следственные связи. Были ли у сложившегося политического режима причины? Если бы Сталин не родился, разве этого бы не произошло? Кто и как писал друг на друга письма в НКВД? Кто сидел в лагерях, а кто их охранял?
Прежде чем человек начнет высказывать свое осознанное и взвешенное мнение, как это полагается в науке, ему необходимо предоставить информацию для анализа. Учебник должен давать как раз эту информацию, основу для поисков и размышлений, но не разжигать вражду.
Зачем нужен цифровой формат?
Учебники, которые стояли на полках школьных библиотек 30 лет назад, не были плохими. Но они были другими и в плане содержания, и в плане исполнения. Современные пособия уже не черно-белые, это практически иллюстрированные книги с многообразным содержанием и массой дополнительных материалов.
Цифровой формат дает возможность расширить и дополнить курс отечественной истории. На страницах приводятся ссылки на проверенные ресурсы, страницы музеев, собрания документов, упоминаются фильмы. С помощью цифры учитель может показать гораздо больше объектов: портреты, памятники архитектуры, провести виртуальные экскурсии, поделиться расширенными биографиями героев и писателей.
Если у ребенка есть возможность «кликнуть», его представления об истории России расширяются многократно. Роль учебника сохранится, но формат преподнесения материала должен соответствовать потребностям детей. Школьники в любом случае будут обращаться к интернету и его источникам, так пусть эти источники будут верифицированы.
«Мы меняемся, школа меняется, жизнь меняется. Без этого, к счастью или к сожалению, нельзя», — подвел итог Сергей Тырин, к.и.н., руководитель Центра общественных наук издательства «Просвещение».
Почему культура и повседневность важнее политики?
Современный тренд, который наметился практически во всех учебниках, — отход от политической истории. Хотя войны и конфликты остаются в памяти школьников чаще всего, они должны понимать, что история — это жизнь обычных людей, процесс, который идет изо дня в день. Современная концепция предполагает комплексный взгляд на эпоху, а не только отражение ее самых ярких событий.
«Не случайно основополагающий документ носит название Историко-культурного стандарта. Культурного! Ранее подробно излагались политика, война, экономика, а в конце, по остаточному принципу, культура. Но идеология нового ИКС совершенно другая: его задача показать, что в основе жизни лежат духовные и культурные моменты, — указал на особенность текущего подхода Валерий Клоков, — Например, мы достаточно подробно показали культуру Российской революции, раскрыли, как в сознании людей устанавливались новые явления, праздники и имена».
Как итог: в учебниках по истории России представлены не только материалы, посвященные ее социально-экономическому развитию, но жизни простых людей, есть целые параграфы и главы, посвященные повседневности, ментальности (образу мыслей) и культуре. Подростку XXI века не только важно, но и интересно знать, чем жили люди 50 лет назад, на что надеялись и о чем мечтали.
Зачем вообще нужен учебник, если есть интернет?
Раньше учебник был практически единственным источником информации. Теперь у школьников, равно как и у педагогов, есть социальные сети, YouTube, сайты, платформы с самыми разнообразными мнениями. В этой связи может появиться вопрос о целесообразности сохранения самого учебника, ведь ответ на практически любой вопрос можно «загуглить».
Дело в том, что в интернете слишком много противоречивой информации.
«Да, там есть документы и ссылки на них, цитаты и упоминания. Но профессиональные историки знают, что любые документы можно подверстать под определенный взгляд и концепцию», — комментирует руководитель Центра общественных наук издательства «Просвещение» Сергей Тырин.
Ссылки и сноски не гарантируют адекватность позиции автора материала. Для того, чтобы научить ребенка ориентироваться в многомерном пространстве мнений, критически анализировать и формировать свое осознанное отношение к родной истории, и нужен учебник. Школьник должен знать механизмы функционирования общества, понимать причинно-следственные связи между событиями, их логику.
Развитие критического мышления поможет не только в плане понимания истории, но и в жизни. Учимся мы ради нее, а не только для успешной сдачи ЕГЭ.